что «введение разновидно-
5 П. А. Баранов подробно излагает представления Линнея о поле у растений [1955. С. 165].
377
стей в качестве видов» нередко происходило «на горе ботанике» (§ 317); с обоснованным огорчением он заключает, что были допущены грубые ошибки, выразившиеся в том, что «разновидности стали приниматься как виды, а виды как роды» (§ 317).
Линней отмечает далее, что «во избежание крушения науки», ошибкам такого рода первым воспрепятствовал Вайян, затем он — Линней, а за ними последовали Б. Жюссье, Галлер и другие.
Помимо целого ряда интересных замечаний второстепенного порядка, центральным, на наш взгляд, является его предупреждение об опасности засорения ответственной таксономической категории «вид» [Комаров, 1944. С. 20] многочисленными разновидностями, временно возникающими под влиянием изменений почв, температурных и других средовых факторов. Для середины XVIII в. это звучит весьма прогрессивно.
Очень может быть, что эту идею очищения «видов» от произвольного засорения их разновидностями, Линней почерпнул в свои студенческие годы у Вайяна, прочитав его работу «Браки у деревьев».
Именно эта работа вдохновила, как мы знаем, Линнея положить в ос¬нову своей искусственной классификации такой стабильный фактор, как структура цветка (его тычинки и пестики).
Однако этой большой проблемой вряд ли занимался Вайян, судя по его работам. Линней же посвятил ей многолетние усилия и изучил ее досконально, что особенно ярко выражено в «Философии ботаники».
Вместе с тем история ботаники выявляет, что именно «Виды растений», опубликованные спустя два года (1753) после выхода «Философии бота¬ники», были итогом многолетних усилий, чтобы очистить существующие виды от искусственно пристегнутых к ним разновидностей; именно по¬этому можно с полным правом сказать, что названный труд является осу¬ществлением реформы Линнея.
Можно было бы на этом остановиться в надежде, что читатель увидел в публикуемом труде все те трудности, которые стояли перед Линнеем при осуществлении своей реформы. Если даже не считать выдающихся по значению «Введения» и примечаний, то чистый перечень видов является исторической заслугой Линнея в ботанике.
Однако не всякий читатель захочет спустя два с четвертью века воз¬вращаться к изучению этих трудностей, стоявших перед ботаникой се¬редины XVIII в., когда науку XX в. захватывают проблемы генетики, селекции, физиологии растений, экологии, цитологии растений, климато-ведения и т. д.
В пределах данной статьи мы имели возможность лишь выборочно остановиться на вопросах преимущественно общебиологического харак¬тера, обсуждаемых & «Философии ботаники». Ряд глав этого труда нами не затронут; хотя они полны глубокого интереса, но в основном представ¬ляют интерес для специалистов ботаников и требуют специального ана¬лиза.
И все же, несмотря на отсутствие анализа ряда глав «Философии бо¬таники», круг проблем, поднятых в этом большом труде, раскроется чи¬тателю в публикуемом оригинале перевода.
