Собрание сочинений в шести томах. Том 1. Стихотворения 1904-1941. Анна Андреевна Ахматова

***

ЛИЛИИ

Я лилий нарвала прекрасных и душистых,

Стыдливо-замкнутых, как дев невинных рой,

С их лепестков, дрожащих и росистых,

Пила я аромат и счастье и покой.

И сердце трепетно сжималось, как от боли,

А бледные цветы качали головой,

И вновь мечтала я о той далекой воле,

О той стране, где я была с тобой…

22 июня 1904

Одесса

***

А. М. Федорову)

Над черною бездной с тобою я шла,

Мерцая, зарницы сверкали.

В тот вечер я клад неоценный нашла

В загадочно-трепетной дали.

И песня любви нашей чистой была,

Прозрачнее лунного света,

А черная бездна, проснувшись, ждала

В молчании страсти обета.

Ты нежно-тревожно меня целовал,

Сверкающей грезою полный,

Над бездною ветер, шумя, завывал…

И крест над могилой забытой стоял,

Белея, как призрак безмолвный.

24 июля 1904

***

I

О, молчи! от волнующих страстных речей

Я в огне и дрожу,

И испуганно нежных очей

Я с тебя не свожу.

О, молчи! в сердце юном моем

Пробудил что-то странное ты.

Жизнь мне кажется дивным загадочным сном,

Где лобзанья—цветы.

Отчего ты так низко нагнулся ко мне,

Что во взоре моем ты прочел,

Отчего я дрожу? отчего я в огне?

Уходи! О, зачем ты пришел.

1904-1905

***

Весенний воздух властно смел

Из белых роз не свей венок,

Венок душисто-снежных роз,

Ты тоже в мире одинок,

Ненужной жизни тяжесть нес.

Начало 1900-х годов-(1906)

Крым

***

Я умею любить.

Умею покорной и нежною быть.

Умею заглядывать в очи с улыбкой

Манящей, призывной и зыбкой.

И гибкий мой стан так воздушен и строен,

И нежит кудрей аромат.

О, тот, кто со мной, тот душой неспокоен

И негой объят…

Я умею любить. Я обманно-стыдлива.

Я так робко-нежна и всегда молчалива.

Только очи мои говорят.

Они ясны и чисты,

Так прозрачно-лучисты.

Они счастье сулят.

Ты поверишь—обманут,

Лишь лазурнее станут

И нежнее и ярче они —

Голубого сиянья огни.

И в устах моих—алая нега.

Грудь белее нагорного снега.

Голос—лепет лазоревых струй.

Я умею любить. Тебя ждет поцелуй.

1906

Евпатория

***

На руке его много блестящих колец—

Покоренных им девичьих нежных сердец.

Там ликует алмаз, и мечтает опал,

И красивый рубин так причудливо ал.

Но на бледной руке нет кольца моего,

Никому, никогда не отдам я его.

Мне сковал его месяца луч золотой

И, во сне надевая, шепнул мне с мольбой:

«Сохрани этот дар, будь мечтою горда!»

Я кольца не отдам никому, никогда.

{Март) 1907

Киев

***

Улыбнулся, вставши на пороге,

Умерло мерцание свечи.

Сквозь него я вижу пыль дороги

И косые лунные лучи.

1908

Балаклава

***

Герб небес изогнутый и древний.

Что на нем, почти не разобрать.

Девочке, сидевшей у харчевни,

Я велел меня сегодня ждать.

А она на луг глядела вешний,

Пальчиками чистя апельсин.

Улыбнулась: «Верно, вы не здешний?!»

И ушла, отдав мне взгляд один.

Ни дорог не видно, ни тропинок,

Я карету здесь остановлю.

Никогда я не любил блондинок,

А теперь уже не полюблю.

Мы за полночь проиграли в кости,

Мне везло чертовски в этот день…

И когда еще прощались гости,

Поредела за окошком тень.

Шел я, напевая «Встречи мая»,

По неровным шатким ступеням.

Мне светил трактирщик, повторяя:

«Не шумите, в доме много дам!»

О909У

***

9По полу лучи луны разлились.

Сердце сразу замерло, зажглось,

И блаженно пальцы опустились

В волны светлых, словно лен, волос.

Молния блеснула, точно спичка,

И на тусклом небе умерла.

В белом платье ласковая птичка

На кровати у меня спала.

Встрепенулась и сложила руки,

Зашептав: «О, Боже, где же Ты?»

Голоса пленительные звуки

Помню, помню, как они чисты.

{1909}

***

Молюсь оконному лучу—

Он бледен, тонок, прям.

Сегодня я с утра молчу,

А сердце—пополам.

На рукомойнике моем

Позеленела медь.

Но так играет луч на нем,

Что весело глядеть.

Такой невинный и простой

В вечерней тишине,

Но в этой храмине пустой

Он словно праздник золотой

И утешенье мне.

3 ноября 190

9Киев

***

9Хорони, хорони меня, ветер!

Родные мои не пришли,

Надо мною блуждающий вечер

И дыханье тихой земли.

Я была, как и ты, свободной,

Но я слишком хотела жить.

Видишь, ветер, мой труп холодный,

И некому руки сложить.

Закрой эту черную рану

Покровом вечерней тьмы

И вели голубому туману

Надо мною читать псалмы.

Чтобы мне легко, одинокой,

Отойти к последнему сну,

Прошуми высокой осокой

Про весну, про мою весну.

Декабрь 190

9Киев

***

ЧИТАЯ «ГАМЛЕТА»

1

У кладбища направо пылил пустырь,

А за ним голубела река.

Ты сказал мне: «Ну что ж, иди в монастырь

Или замуж за дурака…»

Принцы только такое всегда говорят,

Но я эту запомнила речь,—

Пусть струится она сто веков подряд

Горностаевой мантией с плеч.

190

9Кшв

1945

***

92

И как будто по ошибке

Я сказала: «Ты…»

Озарила тень улыбки

Милые черты.

От подобных оговорок

Всякий вспыхнет взор…

Я люблю тебя, как сорок

Ласковых сестер.

190

9Киев

1945

***

И когда друг друга проклинали

В страсти, раскаленной добела,

Оба мы еще не понимали,

Как земля для двух людей мала,

И что память яростная мучит,

Пытка сильных—огненный недуг! —

И в ночи бездонной сердце учит

Спрашивать: о, где ушедший друг?

А когда, сквозь волны фимиама,

Хор гремит, ликуя и грозя,

Смотрят в душу строго и упрямо

Те же неизбежные глаза.

190

9

***

9ИЗ ПЕРВОЙ ТЕТРАДИ

ОТРЫВОК

Всю ночь не давали заснуть,

Говорили тревожно, звонко,

Кто-то ехал в далекий путь,

Увозил больного ребенка,

А мать в полутемных сенях

Ломала иссохшие пальцы

И долго искала впотьмах

Чистый чепчик и одеяльце.

190

9Кие»

1960-е годы

***

Ночь моя—бред о тебе,

День — равнодушное: пусть

Я улыбнулась судьбе,

Мне посылающей грусть.

Тяжек вчерашний угар,

Скоро ли я догорю,

Кажется, этот пожар

Не превратится в зарю.

Долго ль мне биться в огне

Дальнего тайно кляня?..

В страшной моей западне

Ты не увидишь меня.

190

9Киев

***

9То ли я с тобой осталась,

То ли ты ушел со мной,

Но оно не состоялось,

Разлученье, ангел мой!

И не вздох печали томной,

Не затейливый укор,

Мне внушает ужас темный

Твой спокойный ясный взор.

190

9

***

ИЗ ЗАВЕЩАНИЯ ВАСИЛЬКИ

А княгиня моя, где захочет жить,

Пусть будет ей вольной воля,

А мне из могилы за тем не следить,

Из могилы средь чистого поля.

Я ей завещаю все серебро,

190

9Киев

***

9Глаза безумные твои

И ледяные речи,

И объяснение в любви

Еще до первой встречи.

Тебе обещана была

В каком-то давнем веке,

Как зачарованная шла

Через моря и реки,—

Не знала я твоих примет

И имени не знала.

Ты для меня был как рассвет,

Как ночь без покрывала.

190

9

***

ДВА СТИХОТВОРЕНИЯ

1

Подушка уже горяча

С обеих сторон.

Вот и вторая свеча

Гаснет, и крик ворон

Становится все слышней.

Я эту ночь не спала,

Поздно думать о сне…

Как нестерпимо бела

Штора на белом окне.

Здравствуй!

***

92

Тот же голос, тот же взгляд,

Те же волосы льняные.

Все как год тому назад.

Сквозь стекло лучи дневные

Известь белых стен пестрят…

Свежих лилий аромат

И слова твои простые.

1909 или весна 1910

***

Сладок запах синих виноградин…

Дразнит опьяняющая даль.

Голос твой и глух и безотраден.

Никого мне, никого не жаль.

Между ягод сети-паутинки,

Гибких лоз стволы еще тонки,

Облака плывут, как льдинки, льдинки

В ярких водах голубой реки.

Солнце в небе. Солнце ярко светит.

Уходи к волне про боль шептать.

О, она, наверное, ответит,

А быть может, будет целовать.

16 января 1910

Киев

***

127

i

Пришли и сказали: «Умер твой брат»…

Не знаю, что это значит.

Как долго сегодня холодный закат

Над крестами лаврскими плачет.

И новое что-то в такой тишине

И недоброе проступает,

А то, что прежде пело во мне,

Томительно рыдает.

Брата из странствий вернуть могу,

Любимого брата найду я,

Я прошлое в доме моем берегу,

Над прошлым тайно колдуя.

Я не заслужу той высшей чести

Даровать мое имя той бездне,

Которая послужит мне могилой.

Бодлер (фр.).

Н. Т(умилеву)

Je n’aurai раз l’honneur sublime

Ое dormer mon nom a l’abime

Qui me servira de Tombeau.

Baudelaire*

***

II

«Брат! Дождалась я светлого дня.

В каких скитался ты странах?»

«Сестра, отвернись, не смотри на меня,

Эта грудь в кровавых ранах».

«Брат, эта грусть —как кинжал остра,

Отчего ты словно далеко?»

«Прости, о прости, моя сестра,

Ты будешь всегда одинока».

25 января 1910

Киев

***

Жарко веет ветер душный,

Солнце руки обожгло,

Надо мною свод воздушный,

Словно синее стекло;

Сухо пахнут иммортели

В разметавшейся косе.

На стволе корявой ели

Муравьиное шоссе.

Пруд лениво серебрится,

Жизнь по-новому легка…

Кто сегодня мне приснится

В пестрой сетке гамака?

Январь 1910

Киев

30

***

Тебе, Афродита, слагаю танец,

Танец слагаю тебе.

На бледных щеках розовеет румянец…

Улыбнись моей судьбе.

По ночам ты сходила в чертоги Фрины,

Войди в мой тихий дом.

Лиловый туман пробрался в долины.

Луна над твоим холмом.

Скольжу и тружусь в заревом бессилье.

Богиня! тебе мой гимн.

Руки, как крылья, руки, как крылья,

Над челом золотистый нимб.

Январь 1910

***

Синий вечер. Ветры кротко стихли,

Яркий свет зовет меня домой.

Я гадаю: кто там? —не жених ли,

Не жених ли это мой?..

На террасе силуэт знакомый,

Еле слышен тихий разговор.

О, такой пленительной истомы

Я не знала до сих пор.

Тополя тревожно прошуршали,

Нежные их посетили сны.

Небо цвета вороненой стали,

Звезды матово-бледны.

Я несу букет левкоев белых.

Для того в них тайный скрыт огонь,

Кто, беря цветы из рук несмелых,

Тронет теплую ладонь.

Сентябрь 1910

Царское Сем

***

Хочешь знать, как все это было? —

Три в столовой пробило,

И прощаясь, держась за перила,

Она словно с трудом говорила:

«Это все… Ах, нет, я забыла,

Я люблю вас, я вас любила

Еще тогда!»

«Да».

29 октября 1910

Киев

***

Я написала слова,

Что долго сказать не смела.

Тупо болит голова,

Странно немеет тело.

Смолк отдаленный рожок,

В сердце все те же загадки,

Легкий осенний снежок

Лег на крокетной площадке.

Листьям последним шуршать!

Мыслям последним томиться!

Я не хотела мешать

Тому, кто привык веселиться.

Милым простила губам

Я их жестокую шутку…

О, вы приедете к нам

Завтра по первопутку.

Свечи в гостиной зажгут,

Днем их мерцанье нежнее,

Целый букет принесут

Роз из оранжереи.

Октябрь 1910

Царское Село

***

Весенним солнцем это утро пьяно,

И на террасе запах роз слышней,

А небо ярче синего фаянса.

Тетрадь в обложке мягкого сафьяна;

Читаю в ней элегии и стансы,

Написанные бабушке моей.

Дорогу вижу до ворот, и тумбы

Белеют четко в изумрудном дерне.

О, сердце любит сладостно и слепо!

И радуют пестреющие клумбы,

И резкий крик вороны в небе черной,

И в глубине аллеи арка склепа.

2 ноября 1910

Киев

***

МАСКАРАД В ПАРКЕ

Луна освещает карнизы,

Блуждает по гребням реки…

Холодные руки маркизы

Так ароматно-легки.

«О принц!—улыбаясь, присела,—

В кадрили вы наш vis-a-vis»*,—

И томно под маской бледнела

От жгучих предчувствий любви.

Вход скрыл серебрящийся тополь

И низко спадающий хмель.

«Багдад или Константинополь

Я вам завоюю, ma belle!»**

«Как вы улыбаетесь редко,

Вас страшно, маркиза, обнять!»

Темно и прохладно в беседке.

«Ну что же! пойдем танцевать?»

Выходят. На вязах, на кленах

Цветные дрожат фонари,

Две дамы в одеждах зеленых

С монахами держат пари.

И бледный, с букетом азалий,

Их смехом втречает Пьеро:

«Мой принц! О, не вы ли сломали

На шляпе маркизы перо?»

б ноября 1910

Киев

* Визави (фр.).

** Моя красавица! (фр.)

Анна Ахматова. Собрание сочинении

ОН ЛЮБИЛ…

Он любил три вещи на свете:

За вечерней пенье, белых павлинов

И стертые карты Америки.

Не любил, когда плачут дети,

Не любил чая с малиной

И женской истерики.

…А я была его женой.

9 ноября 1910

Киев

***

37

На столике чай, печения сдобные,

8 серебряной вазочке драже.

Подобрала ноги, села удобнее,

Равнодушно спросила: «Уже?»

Протянула руку. Мои губы дотронулись

До холодных гладких колец.

О будущей встрече мы не условились.

Я знал, что это конец.

9 ноября 1910

Кие»

***

СТАРЫЙ ПОРТРЕТ

А. А. Экстгир

Сжала тебя золотистым овалом

Узкая, старая рама.

Негр за тобой с голубым опахалом,

Стройная белая дама.

Тонки по-девичьи нежные плечи,

Смотришь надменно-упрямо;

Тускло мерцают высокие свечи,

Словно в преддверии храма.

Возле на бронзовом столике цитра,

Роза в граненом бокале…

В чьих это пальцах дрожала палитра,

В этом торжественном зале?

И для кого эти жуткие губы

Стали смертельной отравой?

Негр за тобою, нарядный и грубый,

Смотрит лукаво.

Осень 1910

Киев

Том I. Стихотворения. 1910 3

9ПЕРВОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ

На землю саван тягостный возложен,

Торжественно гудят колокола,

И снова дух смятен и потревожен

Истомной скукой Царского Села.

Прошло пять лет. Здесь все мертво и немо,

Как будто мира наступил конец.

Как навсегда исчерпанная тема,

В смертельном сне покоится дворец.

Осень 1910

Царское Село

40

***

«Я смертельна для тех, кто нежен и юн.

Я птица печали. Я —Гамаюн.

Но тебя, сероглазый, не трону, иди.

Глаза я закрою, я крылья сложу на груди,

Чтоб, меня не заметив, ты верной дорогой пошел.

Я замру, я умру, чтобы ты свое счастье нашел…»

Так пел Гамаюн среди черных осенних ветвей,

Но путник свернул с осиянной дороги своей.

7 декабря 1910

Царское Сем

***

41

СЕРОГЛАЗЫЙ КОРОЛЬ

Слава тебе, безысходная боль!

Умер вчера сероглазый король.

Вечер осенний был душен и ал,

Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:

«Знаешь, с охоты его принесли,

Тело у старого дуба нашли.

Жаль королеву. Такой молодой!..

За ночь одну она стала седой».

Трубку свою на камине нашел

И на работу ночную ушел.

Дочку мою я сейчас разбужу,

В